ЗЕЛЁНЫЙ ЗМИЙ (НОВОЕ - ХОРОШО ЗАБЫТОЕ СТАРОЕ)

Товарищи, по техническим обстоятельствам я исчезаю на пару недель. Предлагаю вам пока развлечься историей из моего архива. У вас будет больше времени обдумать развитие и исход предыдущих интриг. Пока есть предложения от Елены Рубрик (первой в мире дрессировщицы пауков), Людмилы Ханыковой (великого мастера по развитию острых сюжетов), Тани - Тисы династии Тань (гениальный хайкист и репортёр), Елены Коноревой (очень хорошо пишет, "настоятельно екомендую, батенька") и Сергея (да-да, того самого, талантливо и виртуозно превратившего банальное "сообразим на троих" в "приглашаю на дегустацию"). Во всех вариантах вы разглядите сразу же богатейший потенциал.

Итак, история из архива. Многим из вас она должна быть знакома, так как вы люди высококультурные и знакомы с последними шедеврами современной западно-европейской классики.

 "Почему у луны есть глаза и рот, а ушей нет?"

Мой сын в пять лет

В какие-то очень стародавние времена на безухой Луне стояла срашная, не свойственная для климата этой планеты, жара (обратите внимание на смену декораций, прошу не путать с Марсом). Вообще, примите к сведению, что герои всё время хаотично передвигаются («броуновское движение», надо же как школа из меня попёрла. Никогда не думала, что вся масса этих сведений мне когда-нибудь пригодится) по космосу. Некая межгалактическая мадам со своей такой же сестрой затеяли уборку. Это когда со зверским выражением на лице вываливается содержимое всех шкафов, несмотря на ваши мольбы и попытки ухватить и припрятать самое сокровенное, мебель отодвигается, и всё вокруг моется и скребётся. И всё это затевается с целью доказать вашу леность и полную никчемность вашего существования. Когда вы пытаетесь помочь, эта ваша никчемность проявляется и доказывается во всей её полноте и совершенстве. Тогда, оставив безнадёжные и бесполезные попытки спасти репутацию, вы и сами начинаете верить вашей вербальной и невербальной характеристике, полностью раздавленный и подавленный, вы пытаетесь забиться в угол. Вас оттуда выметают метлой, как зелёного змия. Не дай бог уйти. Вас занесут в «старое досье», как здесь говорят (уже на другой планете), которое будут вытаскивать при всяком подходящем (только не для Вас) случае. 

Так вот, эти две утончённые и благовоспитанные леди посадили нас за стол в намытой до боли в глазах (а если вы безответный ребёнок, то и в других, пардон, Ваших местах) комнате. На стол поставили горячую варёную молодую картошку, сливочное масло, соль, помидорчики и огурчики, а за стол посадили нас – меня с двоюродной сестрой и моим единоутробным братом. По случаю жары мы были в беленьких трусиках. 

Пока мы с сестрой наслаждались с детской беспечностью процессом поглощения пищи, мой брат (ему было два года) решил тоже принять участие. Он полез на стол, так как иначе обслужить себя бы не смог, ухватил скользкую картофелину, опустил её в маслёнку, с таявшим сливочным маслом, и попытался взять снова, чтобы донести до рта. Картофелина выскользнула из его маленькой руки. Он предпринял вторую попытку, отчего каротфелина отлетела в наичистейший угол. Он был товарищ настойчивый, от своих намерений отказываться не собирался. Такому же обращению были подвергнуты остальные картофелины. Тогда он, весь масляный, вдоволь накатавшись по столу, спустился на пол и продолжил там своё грязное и подлое дело. На полу его попытки увенчались триумфом, потому что он отказался от помощи рук, а сразу ртом надевал себя на еду (помните удава, который заглатывает слона?), продолжая скользить. Тут-то мама и тётя со своими тряпками и швабрами его и застукали. Ревели мы все трое с набитами ртами.

ОСТРЕНЬКОГО ВИРТУАЛЬЧИКА НЕ ХОТИТЕ?

Как же я была права, когда в предыдущей публикации на всякий случай подстраховалась. Но ещё раз подчёркиваю, если вы забыли - все события и персонажи вымышленные.

Когда-то лет пять назад я запаниковала, что мне не хватает устной языковой практики. Для этого по совету князя Сергия я записалась на языкообменный сайт. Адреса я вам давать не буду из принципа. Рекламой я здесь заниматься не собираюсь. 

Всё, к чему я притрагиваюсь, почему-то превращается в фарс. Правда, чаще всего смеюсь я одна, что доказывает то, что моё чувство юмора максимально приближенно к абсолютному. Так вот во что вылились мои самые благие намерения. Сказать по-правде я немного так пококетничала, выставив свою фотографию двадцатипятилетней давности. Уверяю вас, я совсем не изменилась с тех пор. Это всякий раз отмечают сокурсники и одноклассники в одноимённом сайте. (Там я выставила ту же фотографию) Подумаешь, двадцатипятилетней! Вот подруга моих родителей разместила там фотку, которой полвека. Она сунула её же в сайт для знакомств. Периодически она приходит к нам и читает переписку со своими виртуальными поклонниками. "Представляете себе, в восемьдесят лет я почувствовала себя женщиной!" - говорить она, утирая слёзы умиления. А почему бы и нет. Думаю, что и её страстные поклонники тоже в том же состоянии или приближённом к этому. Иногда ей назначают свидания. Почему-то на них никогда не ходит. Но это не из экономии. У неё бесплатный пенсионный проезд. Как всегда меня несколько заносит на поворотах. Вернёмся на первоначальную стезю. 

Итак. История первая:

Скайповское противное хрюканье. (Это мне дети установили.) Очень приятный голос и симпатичная внешность принадлежит русофилу, который хочет "практиковать разговорный русский в обмен на британский английский". В два захода по часу мы беседуем о высоких материях. Час английского на час русского. На энный час (это примерно через неделю) мой собеседник говорит:

- Можно я буду называть тебя мамой? Я понимаю, что я старше тебя. Но я люблю тебя так же нежно. Ты будешь моей виртуальной русской мамой.

- Ладно - сказала я озадаченно и без особого энтузиазма. - По предварительной договорённости потом я смогу выбирать сюжеты для английской части обмена.

- Мама, я плохо себя вёл сегодня. Прости меня, мама.

- Да, ты был плохим мальчиком - отвечаю я подозрительно, пока ещё не понимая, куда он клонит.

- Мама, не секи меня, пожалуйста. Я больше не буду.

- Ты заслуживаешь хорошей порки - говорю я, неожиданно для себя входя в роль.

- Мама, надень свои чёрные кожаные сапоги, которые я начистил. Тебе дать ремень или палку?

Занавес опускается.

История вторая:

Виртуальный занавес в виде хрюканья.

Изображения нет, только низкий хрипловатый голос.

- Перво наперво разрешите мне представиться - раздалось церемонно. - Мистер Х - Генеральный Директор Консорциума "Рога и копыта"

- Какая честь - сказала я недоверчиво.

- Да, Мадам. У Вас такой же прекрасный голос, как и Ваша внешность. 

- Спасибо - отвечаю я краснея. 

В общем, я сокращу наш чат, который длился около года. Приведу только основные моменты.

- Мадам, я люблю Вас. Предлагаю Вам свои руку и сердце. Ваши дети - мои дети. (Мне это напомнило почему-то "Я ЖЖЖЖук - Джжжжентельмен. Моё жжжилище - Ваше жжжжилище") 

Окончание придумайте сами. Предлагайте варианты. А потом я расскажу Вам правду, может быть...

ВОСПОМИНАНИЯ... (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

"Со своими, правда лучше,
Что вязаться с салажнёй.
Терпеливой Муся будь же,
Всё получится друг мой."

АЛЕКСАНДР СИДОРОВНИН


Товарищи, ещё раз напоминаю Вам, что мои произведения  к документальныму жанру не относятся. Герои и события вымышленные. Хотя, как и в любом художественном или даже фантастическом произведении, можно проследить определённую связь с реальностью. Есть также повторения, шероховатости и ошибки. Я не могу сама править свои "произведения", так как нещадно кромсаю их, а потом уничтожаю.

Позже, когда я однажды я повела мою французскую дочь (дочь маркиза) в эту школу на экскурсию, она онемела от восхищения и потом всё рассказывала своим друзьям. Контраст между моей школой, большой, светлой и прекрасно оснащённой, и Лориной – маленькой с крошечным тюремным двориком без деревца и навеса, в котором дети тоскливо слоняются и под палящим солнцем, и под ураганным, и под редким дождём, окрикиваемые болтающими между собой учителями разителен.

Первое сентября в Университете. К задрипанному полуразрушенному зданию факультета подъезжали «Волги» с правительственными номерами. Из них выпархивали принцессы в платьях от Диор (это в те-то времена) и в боевой раскараске вставших на тропу войны. Тогда это было модно по местным провинциальным меркам. Глаза у них были густо насурьмлены, с ресниц тоннами свисала тушь, лица были набелены крем-пудрой, на которую были нанесены ровными кругами яркие румяна. Губы жирно лоснились и были обведены тёмным карандашом по контуру. Волосы тогда сильно взбивались. Была в моде химическая завивка. Добавим ещё к этому маникюр на длиннющих ногтях, сильнейший запах «Клема» или «Фиджи» сквозь ядрёный запах молодого, здорового пота. Мальчики все были в костюмчиках, начищенных ботинках и с атташе-кейсами.

Первое сентября на работе в институте. Вообще-то это неправда, так как в институт я попала весной.

Теперь, когда я общаюсь с одноклассниками, многие вспоминают, как я их била и дразнила. У меня лично мой собственный имидж школьницы как очень застенчивой, тихой и забитой девочки. Но если глубоко задуматься... Ну не выношу я несправедливости. Почему если ты большой, сильный и наглый, ты можешь позволять себе вытворять всё, что хочешь? Да сделайте со мной всё, что угодно, хоть разрежьте меня на кусочки живьём, но я этого не допущу!

Первое сентября в иранском посольстве. Я подошла к посольству в короткой юбочке, вытащила мамин старый плащ и её же шаль из сумки. Зашла к охраннику, напялила всё это, замоталась и засеменила походкой Чио-Чио сан по посольскому двору, здороваясь с маленькими, усатыми, носатыми и смуглыми иранцами (ну точно марсельцы! Один к одному! Даже во дворе тот же запах чеснока, баклажанов и оливкового масла!)

Первое сентября в Марселе....

Уже за несколько дней Муся начала переживать. Директриса сказала, что, из-за того, что она совсем не владеет французским (мы приехали в Марсель в середине августа), её запишут в класс с детьми более младшего возраста. А через пару недель, если она адаптируется... или через пару месяцев... Я же попросила разрешить начать Мусе учиться со сверстниками. Если через две недели ей будет трудно, тогда можно будет перевести её на уровень ниже. 


Продолжение следует...

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ... (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

Лирическое отступление: 

Дорогие мои, ваши комментарии и вопросы, как всегда заставили меня задуматься и даже погрузиться вновь в воспоминания. У меня есть публикация о Сирии. Волей неволей я иногда повторяюсь. Когда-то я думала, зачем я учила то или это? Увлекалась кучей вроде бы ненужных вещей. Почему я не цельная? Вот выбрала себе что-то одно, ну и делай это, оттачивай, углубляй. И как ни странно всё, чем я занималась, вплоть до занятий музыки или танца живота, мне пригодилось. Сейчас уроки музыки служат большим подспорьем. А сочетание музыки и английского при работе с детьми даёт такие хорошие результаты. Когда я приехала сюда, я думала, а зачем мне персидский? То есть я прозондировала почву по поводу продолжения карьеры востоковеда, но поняла, что в силу ряда причин, пока мне это недоступно. А теперь иранцев и афганцев в Марселе всё больше и больше. Переводчиков только два. Весь пёстрый калейдоскоп культур и религий, который есть в моём распоряжении, служит мне при работе, даёт более глубокое и многостроннее видение проблемы, понимание людей, которых разносит по миру словно песчинки.

Интересно, что мой отец начинал карьеру в Сирии. Теперь там мой брат. 

Думаю, что мои первые детские впечатления о Дамаске сейчас очень символичны. Когда мы въезжали в него, на площади висели громадные портреты Хафиза Асада и люди. Мама быстро закрыла мне глаза. 

Итак, продолжение...

Следующее первое сентября я пошла в школу в Ташкенте. Дамаск бомбили израильтяне. Мои одноклассники рещили почему-то, что с ними будет учиться японка. Почему не кореянка, если на то пошло. У нас живёт много корейцев. Откуда было взяться японке в Ташкенте в те времена, они не задумывались. Тогда было странно оказаться в настоящей школе. Опять коричневые парты, деревянные коричневые полы мылись керосином. Туалет и холодная вода были во дворе. Ближе к зиме мы, раздетые, выскакивали на заледенелый или заснеженный двор, пили ледяную воду прямо из под крана. Через много лет, когда я уже работала в институте, я заболела. Тогда пришла наш старенький участковый врач и ворчливо сказала: «Конечно, в школе на переменках бегаете в одних платьицах, грызёте сосульки и пьёте водопроводную воду. Вот и болеете.»

Через много лет я вернулась в эту же школу. Были дети, которые ещё помнили меня. Опять прошёлся слух, что пришла японка с переводчиком. Это был мой дядя с фотоаппаратом. Он был тогда фотокорреспондентом и, проводив меня, шёл на работу.

Когда мои одноклассники и ташкентские, и московские узнали, что я живу во Франции, они, оказывается, приняли это как нечто само собой разумеющееся. Это выяснилось при встрече с ними в Москве. Да-да, они думали, что я каких-то смешанных французско-японских кровей. Людям нравится верить очень странным, почти невозможным вещам.

В Университете я рассказывала, что моя мама японка. Что она была вынуждена эмигрировать в Ташкент по политическим мотивам. Я рассказывала и удивлялась легковерию взрослых и образованных вроде уже людей.

Я училась на привелегированном факультете. Первый вопрос при знакомстве был обычно вопрос о папе. Мне это порядком надоело. Поэтому я стала отвечать, что родители меня бросили из-за моего вздёрнутого с веснушками носа. Когда моя мама узнала об этом, она как-то обиделась даже.

Да, осталось первое сентября в московской школе. Там дети особо не задумывались, откуда «иностранка». Чукча и чукча. А я и не возражала. После моего доклада о Сирии они решили, что я «сирийская чукча». Что ж, и такое бывает. Поздно вечером 31-го августа мой верный Серёжка и я воровали цветы с клумб. Я носила учителям шикарные букеты. Для самого Сергея с его хулиганской репутацией быда смехотворна даже просто идея подарить цветы учительнице.

Московская школа была только что выстроенная, показательно-показушная. К нам приходили иностранцы за просоветской пропагандой. Рядом был лес. Во время уроков мы могли видеть почти ручных белок, снующих по веткам. В классах уже не было парт, а были дорогие столы и мягкие стулья. Было два спортзала, больгой стадион, большая комната для занятий рукодельем и кулинарии. В ней бвло несколько электроплит, более десяти электрических швейных машин, холодильник. Был большой «актовый» зал со сценой. 

Моими лучшими подружками были Марианна – венгерка и моя Неля. Наша дружба длится и до сих пор. Они мне очень дороги. Был и норвежец Юхансен. Мои московские одноклассники до сих пор помнят, как я первый раз встала на лыжи. Да, и смеются при этом, подлые. 

Продолжение....

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ УЗБЕКСКОЙ ЧИО-ЧИО САН. ПЕРВОЕ СЕНТЯБРЯ

Мои воспоминания о моём первом классе ожили явственно только сейчас, после фотографий у Елены Рубрик, рассказов Ирины Перепелица и Ольги Вануйто. Вернее, это воспоминания о первом сентябре.

Я пошла в первый класс в Дамаске. Школа была небольшая. Всего четыре класса по 25-30 человек в каждом. С утра у меня болел живот и подташивало. Пугала неизвестность. С одной стороны, было приятно чувствовать себя большой, с другой – так хотелось остаться в домашнем уюте рядом с мамой и братом. Летом меня не стригли коротко, как обычно перед наступлением жары. Я отращивала косы, чтобы быть похожей на других девочек. Я переживала, что меня обычно принимали за китайского мальчика. Почти всегда я носила брюки. Интересно, что моих родителнй и брата сирийцы принимали за своих. Однажды даже одна старушка подошла к моей маме с письмом и просьбой прочесть его. Часто, когда мы были все вместе, люди недоумённо спрашивали, почему я похожа на моих родителей, но они не китайцы и даже не японцы. Как это меня так угораздило? Я переживала по этому поводу.

Так вот, с утра мама заплела мне «косички драчуньи» приговаривая, что волосы у меня такие же прямые и упрямые, как и мой характер. Вот у моей мамы и моих тёть, у моей бабушки, словом, у всех прекрасных принцесс волосы мягкие и вьющиеся, а мои торчат во все стороны. Только моей маме и бабушке удавалось обуздывать мои густые волосы. Мама сшила мне серую юбочку в складку. На фотографии, которую я не нашла для Елены, я стою с гладиолусами, очень худая, с коротенькой кривой чёлочкой и торчащими косичками.

Нас выстроили на маленьком школьном дворе. Пионеры постарше подняли красный флаг под звуки гимна Советского Союза и торжественно обошли дворик с поднятой в салюте рукой и отрапортовали торжествнно послу о начале учебного года. 

Парты в классах были коричневые, деревянные. Помните, как в букварях? Покатые столы, у которых откидывалась доска, защемляющая нас между спинкой сиденья, были соединены со скамьями. На другом конце стола была длинная ложбинка для ручек и карандашей. Были даже круглые вмятины для чернильниц, которыми мы уже не пользовались. Хотя писали чернильными ручками. Краска на партах была маркая. Трусы и рукава одежды быстро окрашивались в коричневый цвет. Мама меня учила садиться, расправляя под собой подол короткой, намного выше колен, юбочки. (Тогда в моде была синтетика ядовитых цветов, узкие брюки, сильно расклёшённые книзу, очень коротенькие юбочки. Сирийки, в основном полные, без всяких комплексов гордо обтягивали и выкатывали свои телеса в декольте.) Живые и общительные дети быстро подружились друг с другом и сели парами впереди. Я же была очень застенчива. Есть другая фотография, на которой я сижу одна. 

Я и мой брат выросли большую часть детства в одиночестве и изоляции. Советские подданные тогда не имели права общаться за границей с местными жителями. Только в Алеппо я играла с соседскими детьми. Думаю, что это было исключением. Мы с братом только наблюдали за детьми издали. 

Продолжение следует...если заслужите... и не упрашивайте меня слёзно...!

ЭТОТ ПРОТИВНЫЙ ДЕТСКИЙ САД (автор - ИРИНА ПЕРЕПЕЛИЦА)

Мне очень приятно предоставить вашему вниманию рассказ Ирины ПЕРЕПЕЛИЦА.

Моя мама в нашем небольшом городке, что недалеко от Минска, была самой красивой, самой молодой и самой талантливой мамой на свете. Она чудесно пела своим высоким, хорошо поставленным голосом, украинские песни; обшивала себя, меня и всех своих подруг модными вещами, потому что в те далёкие 60-ые, всё и вся было дефицитом. А ещё, она работала на фабрике в три смены, и всё это ради неё, долгожданной квартиры; и вдобавок ко всему -- училась заочно в техникуме на бух.учёте. Очень рано и скоропалительно моя мамочка выскочила замуж, быстренько родила меня в 18 лет, через 5 лет также быстренько развелась, и в итоге -- воспитывала меня одна вместе с моей моложавой бабушкой. Это раннее замужество перечеркнуло заветную мамину мечту об оперной сцене, заменив её обыденностью рабочих  будней с заботой о хлебе насущном. Так мы и жили втроём --  небольшим бабьим царством.

     А тем временем, мне исполнилось 6 лет /в апреле 1965 года/, и я перешла в старшую группу детского сада. Признаться честно, сад я недолюбливала из-за одной зловредной воспитательницы, Татьяны Ивановны, у которой была физиономия зрелой Бабы Яги,  лет эдак сорока с хвостиком. Она была черна, худа, невероятно вредна, с монотонным и невыразительным голосом, но зато как она выразительно и громко кричала на нас, по всякому поводу и без него.  А ещё, она заставляла меня пить противное теплое какао с густыми молочными плевками, от которого у меня сжималось горло и подступала тошнота, и в один прекрасный момент она всё-таки  вырвалась наружу... Дети боялись и не любили эту Ягу Ивановну /как называли мы её за глаза/, и я, конечно же, в том числе. Поэтому мы все с такой щемящей грустью и невероятной завистью смотрели на выпускников старшей группы, которые покидали детский сад, и сразу становились для нас недосягаемо-далёкими школьниками))))) 

      И вот однажды я, тихий и послушный ребёнок, заявила, придя домой из детского сада:" Я туда не пойду больше  НИКОГДА, НИКОГДА, НИКОГДА!!! Я хочу в школу!" Такого нахальства от меня не ожидал никто, и мои домашние были в растерянности, но не перечили и мудро решили переждать мою блажь --  авось пройдёт... Но нет, я не сдавалась, и упорно твердила своё, размазывая слёзы по чумазым щекам каждый вечер, после игры на улице:"Этот ПРОТИВНЫЙ детский сад! Этот ПРОТИВНЫЙ детский сад!" И моя, самая красивая на свете мамочка, наконец-таки, сдалась.

         На наше счастье, в соседнем доме жила завуч моей будущей школы, и она сообщила нам интереснейшую новость: директора не будет весь сентябрь, потому как бывший фронтовик-подполковник будет поправлять пошатнувшееся здоровье где-то в санатории, и она сама будет  замещать его всё это время. А потому, на свой страх и риск, наша добрая соседка примет меня в первый класс  с испытательным сроком в один месяц.  Если я оправдаю её доверие и справлюсь со школьной программой, то буду зачислена в школу по всем правилам, а если нет -- то вернусь в свой противный детский сад.

         О-о, я была на седьмом небе от счастья! А как мне завидовали все мои детсадовцы! Они даже разобиделись на меня за такое, вдруг свалившееся на голову, счастье. И вот уже куплена новая форма, портфель и всё-всё-всё!  Наконец-то наступило долгожданное 1 сентября! И моя, самая молодая мамочка на свете, вплела в светлые косички своей доченьки белые капроновые ленты, нарядила её в новую школьную форму с белым передничком, вручила букет цветных астр, завернутых в газету, сама же взяла серо-голубой  портфель, и отвела меня за руку в ателье -- фотографироваться. Почему ты не стала рядом со мной, моя милая, красивая мамочка?  На этом фото я стою одна, удивлённо глядя в тёмный объектив, ожидая вылета той самой птички, которая уже давно улетела...

          Мою первую учительницу звали Катерина Устиновна. Мне она тогда показалась почему-то старой, хотя ей не было и сорока. Она олицетворяла собой образ учительницы тех лет: прямая юбка, белая блуза, какая-то трикотажная кофта и широкий гребень в коротких волосах, к тому же она была среднего роста и средней полноты. Характер у нашей учительницы был под стать её внешности -- не злой, но и не очень добрый, она была в меру строга и в меру добра. Мы её немного побаивались, но при этом, очень уважали -- ведь она для всех нас, сорока двух учеников, была непререкаемым авторитетом.

        Я же, была записана в журнале карандашом, самой последней по алфавиту. Если что -- меня сотрут и забудут, как неудавшийся эксперимент. Но пока я была здесь, в классе, вместе со всеми, и начинались мои нелёгкие школьные будни. Из-за моего, самого младшего в классе, возраста, Катерина Устиновна относилась ко мне более снисходительно, чем к другим детям, и даже немного жалела. Но к школе я оказалась вовсе не готова. Могла принести  в класс  малышек-голышек, и пеленать их прямо у себя на коленках во время урока, была невнимательна и рассеянна, часто глазела в окно, около которого сидела, и могла даже негромко напевать что-то себе под нос, не раскрывая рта, наивно думая, что меня никто не слышит. Но мне всё великодушно прощалось, потому что каждую неделю в нашем классе появлялась завуч, моя протеже, и справлялась обо мне и моих успехах, которых тогда ещё не было и в помине.

       А дома, по вечерам, моя самая лучшая на свете мамочка, превращалась в занудную учительницу, и заставляла меня переписывать много раз ряды буковок и циферок. Особенно не удавалась мне цифра 9. Она почему-то получалась у меня с малюсенькой головкой и длиннющим хвостом, что выводило из себя мою маму. "Пойдёшь обратно к своим сопливым детсадовцам!"-- грозно выговаривала она, теряя терпение от моих каракулей. Этот неоспоримый аргумент приводил меня в отчаяние, и я, чуть не плача, опять переписывала надоевшие мне буковки и циферки. А когда дело дошло до чтения, то мама часто смеялась надо мной, забывая при этом, что она -- строгая учительница. Однажды, я читала по слогам слово "ОСА", а рядом была нарисована такая же картинка.  Я медленно читаю:"О-СА". Мама спрашивает:"Что получилось?" Я быстренько отвечаю, глядя на картинку:"Пчела!" Мама хохочет и заставляет перечитывать это слово снова и снова. И каждый раз я неизменно отвечаю ей:"Пчела!" Потому что в то время я знала только полосатую пчёлку, а кто такая оса, я даже и не догадывалась.

       Так прошёл мой первый школьный месяц. Мамины усилия не пропали даром, и я, преодолевая свою лень, упорно боролась за право быть школьницей. А когда вернулся директор, то был очень удивлён, что меня записали в школу, и что я до сих пор учусь в первом классе. Однажды, после уроков, ОН сам пришёл в класс посмотреть на меня и решить мою дальнейшую судьбу. Отзвенел последний звонок, все дети ушли домой /их тогда из школы никто не забирал/, и в классе остались только я, Катерина Устиновна и ОН, директор -- невысокий, но статный, с седой шевелюрой и каким-то орденом на груди. Этот бывший командир долго смотрел на меня и молчал, думая о чём-то, о своём. Я сидела за партой ни жива, ни мертва. Наконец, ОН спросил, ни к кому не обращаясь:"Ну, что с тобой будем делать?" И тут я не выдержала и горестно разрыдалась, повторяя сквозь слёзы одни и те же слова:"Дяденька, не отдавайте меня... Дяденька, не отдавайте меня..." Директор грустно улыбнулся, подошёл ко мне, погладил по головке и тихо сказал:"Не бойся, не отдам!"

      И моя участь была решена.

                                                                

РУСИЙОН - ОХРОВЫЙ РАЙ

Сегодня мы вместе с уже упоминаемой мной Великой Авантюристкой Йоландой (однажды я расколюсь и расскажу вам о ней такое!!! Не зря это моя лучшая подруга. Знали бы вы только, сколько приключений выпало и выпадают на её долю каждый день!) отправились прошвырнуться по окрестностям. Мы побывали в нескольких сказочно красивых (это можно сказать обо всей Франции) местах. Об одном из них я вам сейчас и расскажу.

Это город Русийон. Он находится примерно в часе езды в сторону Экс-ан-Прованса, на северне долины Люберон. Называется он так вроде бы в честь основателя  некоего галло-романца по имени Rusticelius (I в.н.э). По другой версии это название происходит от старо-французского  "rossel" - "камыш". Понятия не имею, причём тут камыш. Я его не заметила нигде.

Впрочем, это место славится не столько своей историей, сколько охровыми карьерами. Особенно популярен город у художников. Как вы увидите сами, дома и почва здесь окрашены в разные оттенки охры. Необыкновенно живописный город находится на возвышении, с которого открывается умопомрачительный вид на цветущую долину и горы. 

Картины и цикады, как вы, наверное, поняли выполнены красками, полученными из местных пород и растений.

Знаменитые цикады - символ Прованса

К сожалению, открытки пришлось фотографировать тайком. Они размыты. 

 Все эти издения из стекла, окрашенного охрой. Каждое в отдельности мне фотографировать не разрешили.

Это винный подвал. На самом деле это пещера.

О ТРОЛЛЯХ. МЕЛОДРАМА С МОРАЛЬЮ И ХЕППИ ЭНДОМ

Так как нас уже волею судеб однажды занесло к хоббитам, на сей раз отправимся-ка мы к троллям. 

В очередной приезд моих родителей во Францию, мой папа выразил в своей излюбленной манере короля Лира из последнего действия последнего акта одноимённой бессмертной пьесы (здесь можно перевести дыхание) идею о неблагодарности потомков и о последнем, явно предсмертном желании. Уже двадцать последних лет, если мне не изменяет память, они с мамой успешно пользуются этим душераздирающим приёмом. Чего я и вам рекомендую ввиду его стопроцентной эффектности и эффективности. Так вот, он изъявил желание провести последние минуты своей жизни в маленькой деревушке в Альпах. Я, как всегда, наивно прониклась  внушением, в которое они с мамой верят и сами, и со слезами на глазах, с болью в сердце устроила им такую поездку. Через знакомых знакомых мы вышли на Нюшу, которая сдавала милую квартирку в одном городке.

Маркиз объявил, что дорога долгая, было дело летом, и жаркая и, что надо выйти в  путь спозаранку. Часов этак в шесть утра. «Раньше четырёх дня мы точно не тронемся» - добавила я по-узбекски (маркиз понимал русский, всегда некстати). Пунктуальные мои родители сталиновской выучки мне не поверили. С рассвета они сидели на чемоданах. В общем, мы отправились в Альпы в шесть вечера. 

Городок назывался вроде бы Сера. Был построен в десятом веке н.э. Улицы с узкими мощёнными улицами, по которым едва проедет один автомобиль, дома, которые словно ласточкины гнёзда, крепятся прямо к горам. В Нюшином четырёхэтажном доме стенами первых двух этажей служила горная стена. Там у них была кладовая, в которой было сыро и душно. Всё, что они там упорно пытались хранить, покрывалось моментально плесенью. С одной стороны входом служили стеклянные, хлипкие, кривые, условные двери. Порога не было. Мощёная уличная мостовая сразу переходила в пол холла. Холл был большой, холодный и тёмный, так как дом напротив стоял совсем близко. Лестница вела в спальни. На этаже, на разных уровнях было три спальни с высоченными старинными кроватями. Чича был тогда совсем маленький. По ночам приходилось спускаться в темноте по крутейшей лестнице без поручней с выщербленными ступенями вниз, на кухню (то есть одновременно холл) для его ночной каши. Девочкам отвели людоедскую громадную и высокую кровать. Хорошо, что нашёлся надувной матрац, на котором мы спали с Чичей прямо под кроватью. Девочки во сне скатывались на меня. Пара ступенек вела из нашей спальни вниз, на крошечную площадку. Потом надо было опять подниматься на пару ступенек напротив, чтобы попасть в комнату к родителям. В их спальне из окон были видны ноги прохожих. Чтобы попасть на следующие два этажа Нюшиного дома надо было выйти на улицу, обойти два дома, взобраться, поворачивая по улице круто вверх, пройти минут пять и вы оказывались перед другими дверями того же дома. Можно было значительно сократить путь, проявив акробатическую сноровку, пролезая через окно. С другой стороны вы опять попадали сразу в холл-кухню. У них тоже была спальня (а как же!). Нюша провела меня по маленькому коридору. На определённой высоте была дыра, скорее щель. Нюша приставила маленький столик, на столик водрузила шаткую лестницу. По этому сооружению мы вскарабкались в «спальню», по которой можно было передвигаться только на четвереньках, а в определённых местах по-пластунски. Там была «детская». Если вы хотели размяться, надо было всего навсего открыть люк в потолке и выпрямляться в нём вволю, размахивая руками для кровообращения и баланса. «Тепло и уютно» - сказала Нюша. 

Нюше вообще очень везло в жизни. Подруги ей завидовали. Каждый год она приезжала во Францию на сезонные работы. В тот знаменательный для неё год она приехала на сбор винограда («...там смуглянка молдованка....»). И сбылась мечта сезонной сборщицы. И влюбился в неё Прынц, то есть сын главного виноградаря. А что, не нашлось для Прынца местной принцессы? Спросит меня наивный читатель. Ответ очевиден. Стоит только взглянуть на самого Патрика (так зовут Прынца). Что ж, рассмотрим его повнимательней. Здоровенный мужик, этакое дитя природы, который рыгает, пукает, чешет одной пятернёй живот, а другой зад одновременно (Цезарь в своём роде) с одухотворённым выражением лица, столь свойственным альпийским крестьянам. Вы, которые так идеализируете Европу и Францию в частности, надо познакомить вас с таким Патриком. Он не умеет ни читать, ни писать даже на своём родном языке, которым виртуозно владеет на уровне междометий непристойного характера. Но это не все наиположительнейшие качества. У него сестра буйно-помешанная. В психушку её гуманные и любящие родители не отдают. 

В общем, Нюша жила с ними счастливо, но не долго. Как-то ночью её не просто по обыкновению побили, а даже выгнали с пятимесячным ребёнком на зимнюю горную альпийскую улицу в тапочках и ночной рубашке. Так она попала в полицию, а оттуда домой, в Одессу. История с хеппи эндом. Барон, который владел виноградниками, был бездетен, любопытен и справедлив. До него дошли слухи о скандале в его владениях. Он вызвал Патрика и велел ему немедленно ехать за матерью своего ребёнка, просить прощения. У Патрика выхода другого не было. Нюша потребовала Патрика купить этот уютный домик, который я вам описала, и съехать от родителей. На момент нашего знакомства они представляли из себя счастливое семейство, в котором Нюша колотила Патрика и ругала на смеси французского и русского. «Ты знаешь, - сказала она мне доверительно, - после той моей ссоры с Патриком и его семейством я сделала для себя очень важный вывод. Я больше никогда не ложусь спать без трусов.»

КАК СТАТЬ ХОББИТОМ

"Как стать хоббитом? 

Как не стать?

Возможно  лучше и не знать,

А просто жить, 

Любить, страдать

Ну и, конечно, есть и спать.."

Александр АЛМАСТ

Эту инструкцию я нашла у моей любимой Ланы, о которой я уже упоминала в некоторых предыдущих постах. Эта речь Чарли Чаплина, которая произвела и на меня тоже большое впечатление.

"Да, Чарли Чаплин был не только великий комик! Мне очень нравится его речь в день его 70-летия!

"Когда я полюбил себя, я понял, что тоска и страдания – это только предупредительные сигналы о том, что я живу против своей собственной истины.

Сегодня я знаю, что это называется «Быть самим собой».

Когда я полюбил себя, я понял, как сильно можно обидеть кого-то, если навязывать ему исполнение моих же собственных желаний, когда время еще не подошло, и человек еще не готов, и этот человек – я сам.

Сегодня я называю это «Самоуважением».

Когда я полюбил себя, я перестал желать другой жизни, и вдруг увидел, что жизнь, которая меня окружает сейчас, предоставляет мне все возможности для роста.

Сегодня я называю это «Зрелость».

Когда я полюбил себя, я понял, что при любых обстоятельствах я нахожусь в правильном месте в правильное время, и все происходит исключительно в правильный момент.

Я могу быть спокоен всегда. Теперь я называю это «Уверенность в себе».

Когда я полюбил себя, я перестал красть свое собственное время и мечтать о больших будущих проектах. Сегодня я делаю только то,

что доставляет мне радость и делает меня счастливым, что я люблю и что заставляет мое сердце улыбаться. Я делаю это так, как хочу и в своем собственном ритме.

Сегодня я называю это «Простота».

Когда я полюбил себя, я освободился от всего, что приносит вред моему здоровью – пищи, людей, вещей, ситуаций. Всего, что вело меня вниз и уводило с моего собственного пути.

Сегодня я называю это «Любовью к самому себе».

Когда я полюбил себя, я перестал всегда быть правым. И именно тогда я стал все меньше и меньше ошибаться.

Сегодня я понял, что это «Скромность».

Когда я полюбил себя, я прекратил жить прошлым и беспокоиться о будущем.

Сегодня я живу только настоящим моментом и зову это «Удовлетворением».

Когда я полюбил себя, я осознал, что ум мой может мне мешать, что от него можно даже заболеть. Но когда я смог связать его с моим сердцем, он сразу стал моим ценным союзником.

Сегодня я зову эту связь «Мудрость сердца».

Нам больше не нужно бояться споров, конфронтаций, проблем с самими собой и с другими людьми. Даже звезды сталкиваются, и из их столкновений рождаются новые миры.

Сегодня я знаю, что это – «Жизнь»."

Чарльз Чаплин. Речь на собственное 70-летие"

Теперь остаётся самая малость - следовать этим принципам. Хотя бы только попытаться.

И ОПЯТЬ ХОББИТЫ

Оказывается, у меня есть фотография хоббитов. Но не тех, у которых я была в гостях. Эта пара тоже долго и счастливо (пару сотен лет, это точно) живёт в "Эспаррон де Вердон". Полюбуйтесь сами!

Вы обратили внимание, как они прячут свои ноги?